В Барнауле прошла творческая встреча с автором бестселлера 2021 года

В краевой научной библиотеке им. В.Я. Шишкова прошла творческая встреча с писательницей Верой Богдановой – автором бестселлера 2021 года «Павел Чжан и прочие речные твари».

Роман был опубликован в «Редакции Елены Шубиной» издательства «АСТ», вышел в финал премии «Нацбест» и был включен в длинные списки премий «Большая книга» и «Ясная Поляна». Незадолго до визита в Барнаул у Веры Богдановой вышла новая книга «Сезон отравленных плодов».

Встречу в Шишковке назвали «Через призму травмы: новые реалии в литературе и обществе», а ее модератором стала руководитель отдела культурных программ библиотеки Наталья Сычёва. Сегодня мы публикуем выдержки из этой беседы.

– На самом деле я не называю «Павла Чжана…» фантастикой, это скорее футурология – развитие и гипербола тенденций, которые мы видим уже сейчас, – говорит Вера Богданова. – Я взяла конспирологические теории (теории заговора. – Прим. ред.) и главные страхи нашего общества, раздула их и сделала из них целый мир. Представила: что, если бы все наши опасения сбылись? Вот нас экономически поглотил Китай, вот нас чипируют – что дальше? Как будет реагировать общество? И как это повлияет на жизнь одного человека?

Но в целом «Павел Чжан и прочие речные твари» – это психологическая драма, потому что в первую очередь это история о насилии и людях. О трех разных людях, которые по-разному проживают смерть и потерю.

Информацию я собирала на интернет-форумах, и это было большое антропологическое исследование, потому что там открываются бездны. Я, конечно, не стала писать про рептилоидов, но ведь многие действительно считают, что Китай нас уже поглотил, что наш Байкал уже допивают и разливают по бутылкам.

Интересно, что чем дальше продвигаешься на восток – а я весь прошлый год ездила по России с презентациями книги, – тем меньше у людей страхов насчет поглощения Китаем. В Благовещенске мне сказали: «Они нас поглотят?! Да зачем мы им сдались!» А когда была в Воронеже, мне даже кричали из зала, что там уже и так полно китайцев. Просто у нас действительно большой экономически сильный сосед и есть тенденция к некой экономической зависимости, и нам не по себе. В книге я довела ее до совершенно безумного предела.

– Я описываю форумы педофилов, и для этого мне тоже приходилось лазить по всяким сайтам, находить эти форумы в Даркнете, и это были, наверное, самые страшные 20–30 минут в моей жизни. Потому что понимаешь, что эти люди не видят в том, что делают, ничего плохого. Мало того, они говорят, что дарят любовь и учат детей любви. В такие моменты понимаешь, что их невозможно перевоспитать, там иное сознание. И невозможно понять это все. И не хочется, честно говоря. Но я до конца жизни, наверное, буду это помнить. И очень поддерживаю людей, которые занимаются психологической и юридической поддержкой жертв насилия.

– Не думаю, что травма – новая тема. Сколько было написано про исторические травмы – та же самая «Зулейха открывает глаза» про травму, про женщину, которую ссылают, и в то же самое время это роман взросления. Или «Зимняя дорога» Леонида Юзефовича, «Обитель» Захара Прилепина.

Тенденция, на мой взгляд, заключается в уходе от исторической травмы к травме частной. Мне вообще не нравится слово «травма», оно такое затертое уже, я бы предпочла говорить о насилии. И в последнее время действительно больше говорят о ситуациях насилия, которое происходит не в масштабе целой страны, а, например, в детстве за закрытыми дверями квартиры, и как это потом отозвалось во взрослом возрасте. Мы пришли к тому, чтобы рассматривать каждую личную историю отдельно.

Мой способ – говорить и писать об этом как можно больше. Обсуждать это с вами, выводить из тени проблемы, которые считаются слишком тяжелыми. Я стараюсь в книгах не давать каких-то ответов на вопросы, не считаю себя вправе кому-то что-то советовать. Я могу только описать то, что может произойти. А в остальном каждый увидел в «Павле Чжане…» что-то свое, и это прекрасно.

Часто старшее поколение спрашивает, зачем вообще выносить сор из избы, об этом есть в моей новой книге «Сезон отравленных плодов». И в целом я не согласна. Надо говорить о страшном, о вещах, которые давно замалчивались и сейчас, слава богу, перестают быть нормальными. Именно для этого мы говорим о травме, а не потому, что мы какие-то хрупкие «снежинки».

– Однажды я написала очень брутальную книжку, научную фантастику, и поняла, что это скорее для мужчин. У фантастов очень четкое разделение, и женщина-автор ассоциируется скорее с ромфантом (романтическое фэнтези. – Прим. ред.), где ведьмы и обязательно романтическая линия. И тогда я сделала аккаунт под мужским именем, вывесила бородатую аватарку, писала очень сурово,   без смайлов. Меня звали Артемий Дымов, и мужчины-читатели мне писали: «Настоящая фантастика, прямо здорово!»

Потом начался сетевой конкурс и его организаторы сказали: «Чтобы охватить еще и женскую аудиторию, давайте добавим соавтором женщину». Так к Артемию Дымову прибавилась Вера Огнева, а текст остался абсолютно тот же, слово в слово. Но мнения уже разделились: люди решили, что Вера Огнева немножко недотягивает до Артемия, у нее какие-то сопли.

Конкурс закончился, книгу взяли в издательство, где мне сказали: нужен только женский псевдоним, оставляем одну Огневу. Артемий скрылся в тумане, а книга потеряла большую часть мужской аудитории, превратилась в романтическую, очень нелогичную и непродуманную. Хотя в ней не менялось ни запятой. Такие потрясающие метаморфозы. С одной стороны, плохо, что я жонглировала псевдонимами, с другой – это такая показательная штука: как имя и пол автора абсолютно меняют отношение к роману.

– В Америке есть понятие мидлбрау-литературы, то есть не совсем снобской и высоколобой, но и не развлекательной. Она, с одной стороны, транслирует мысль, а с другой – читателю должно быть интересно с первой страницы. Моя цель – рассказать такую историю, чтобы человек открыл книгу и закрыл только утром, читал всю ночь, например, это идеальный вариант. И еще потом думал, что ему эта книга принесла.

– «Сезон отравленных плодов» – о любви, которая проходит с героями через годы и все-таки побеждает. Сначала у нее был плохой конец, но когда я редактировала и перечитала, то поняла, что это несправедливо по отношению к героям ну и просто бессмысленно. В общем, любовь их спасает в итоге. Хотя мой редактор Вероника Дмитриева предлагала вернуть первый вариант финала (смеется).

Вообще, мои герои – это я. В них черты моих знакомых, это собирательные образы, но большая часть – это я и какие-то мои черты. И каждого из них я проживаю. Это не как дети или друзья, собеседники, нет, это все я – и вот этот второстепенный персонаж, и вон тот главный. Как театр одного актера. Вживаешься в каждую роль, проживаешь каждую жизнь. Тогда это работает.

Действие романа «Павел Чжан и прочие речные твари» разворачивается в недалеком будущем. Павел – талантливый программист крупной китайской компании в Москве. Бывший детдомовец, полукровка, он мечтает перебраться из стремительно колонизируемой России в метрополию, в Пекин. Его новый проект должен лечь в основу государственной чипизации россиян. Но однажды во время волонтерской поездки в детский дом он встречает человека, который много лет назад сломал ему жизнь. Воспоминания пробуждают в Павле тьму. Критики назвали книгу романом о травме и ее последствиях.

«Каждая книга – возможность прожить еще одну жизнь. Прожить ее в какой-то другой стране или стать другого пола, другого возраста и расширить границы своего восприятия».

Барнаул  

В Барнауле прошла творческая встреча с автором бестселлера 2021 года

В Барнауле прошла презентация музыкально-просветительского проекта «Чарующие звуки клавесина»

На выставке в Барнауле соединили старинную роспись с современным творчеством